В результате изучения главы студент должен:
- знать понятие и содержание назначения уголовного судопроизводства, связь назначения уголовного судопроизводства с его целями, задачами и системой его принципов; понятие принципа уголовного процесса, сущностные признаки принципов, понятие системы принципов уголовного судопроизводства; факторы, определяющие назначение уголовного судопроизводства конкретного государства, тенденции и перспективы развития системы принципов уголовного судопроизводства современной России;
- уметь определять и аргументированно показывать связь между типом уголовного судопроизводства, его назначением и системой принципов, процедурное значение и содержание каждого из принципов, соотношение между нормами-принципами и иными нормами уголовно-процессуального права;
- владеть навыками системного толкования норм уголовно-процессуального права, аргументированной презентации собственной позиции по вопросам о соотношении норм-принципов, иных процедурных правил и практики применения тех и других.
Ключевые термины: назначение уголовного судопроизводства, публичное и диспозитивное начала в уголовном судопроизводстве, принципы уголовного процесса, система принципов уголовного судопроизводства.
Права и свободы человека и гражданина в уголовном судопроизводстве правового государства. Уголовный процесс как способ защиты прав личности
Согласно ст. 1 Конституции РФ Россия есть демократическое федеративное правовое государство с республиканской формой правления. Системообразующим признаком правового государства является обеспечение верховенства права, незыблемость основных прав и свобод человека, охрана непротивоправных интересов личности, взаимная ответственность государства и граждан, защита общества от произвола властей . Права человека определяют степень свободы личности и служат средством ограничения государственной власти. В полном соответствии с идеалами правового государства в ст. 2 Конституции РФ провозглашается: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства".
Стремление России к общепризнанным мировым стандартам в области прав человека выражено и в ст. 17 Конституции РФ, согласно которой в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права. В Конституции РФ признается, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Единственным ограничением осуществления прав и свобод является требование не нарушать права и свободы других лиц. В соответствии со ст. 18 Конституции РФ права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими; они определяют смысл, содержание и применение законов, деятельность законодательной и исполнительной власти, местного самоуправления и обеспечиваются правосудием.
Приведенные конституционные положения о ценности человеческой личности, неотъемлемости ее прав и свобод позволяют правильно понять задачи уголовного судопроизводства и оценить содержащиеся в уголовно-процессуальном законодательстве правила об обязанностях дознавателя, следователя, прокурора и суда по обеспечению прав и интересов участников уголовного судопроизводства как составную часть обязанностей и ответственности государства перед человеком. Государство не дарует человеку права и свободы, а признает их и обеспечивает возможность реализации, в том числе и при производстве по уголовному делу.
Реализуя свое право на наказание лица, преступившего уголовный закон, государство, стремящееся к легитимности, озабочено меткостью своей репрессии, поэтому оно устанавливает правила производства по уголовному делу таким образом, чтобы применяющие их должностные лица не допустили ошибки. Сосредоточив в своих руках, по выражению И. Я. Фойницкого, "право суда" над человеком, государственная власть приняла на себя и заботу о человеке. Уголовное судопроизводство как функционирующая в государстве система осуществляется в соответствии с политическим строем государства, а его принципы тесно связаны с общими началами государственного устройства и характеризуют степень его цивилизованности. В центре уголовно-процессуальной деятельности находится обвиняемый, на изобличение которого направлены все усилия органов предварительного расследования, сопровождающиеся ограничением его прав и свобод. В связи с этим процессуальный статус обвиняемого, степень его защищенности от необоснованного обвинения и ограничения его прав – "пробный камень гуманности политического режима" , который правдиво отражает истинный тип как самого государства, так и его правовой системы. Устанавливая правила производства по уголовному делу, любое демократическое государство создает систему гарантий для обвиняемого, и "чем свободнее личность в государстве, тем полноправнее обвиняемый в уголовном процессе" .
Уголовно-процессуальная деятельность имеет публичноправовой характер, поскольку преступление посягает на охраняемые публичным правом ценности: права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественную безопасность, окружающую среду, конституционный строй РФ, мир и безопасность человечества (ст. 2 УК РФ). Обеспечивая реализацию уголовного закона, уголовный процесс, содержание которого составляет деятельность государственных органов по расследованию, рассмотрению и разрешению дел о преступлениях, объективно служит средством защиты этих ценностей. Однако расстановка приоритетов в разные периоды существования нашего государства была неодинакова.
В соответствии со ст. 2 УПК РСФСР 1960 г. задачами советского уголовного судопроизводства считались быстрое и полное раскрытие преступлений, изобличение виновных, обеспечение правильного применения закона с тем, чтобы ни один виновный не избежал ответственности и наказания и ни один невиновный не был необоснованно привлечен к уголовной ответственности и осужден. Уголовное судопроизводство должно было также способствовать укреплению законности и правопорядка, предупреждению и искоренению преступлений, охране интересов общества, прав и свобод граждан, воспитанию граждан в духе неуклонного исполнения законов и правил человеческого общежития. Именно эта формулировка, "просуществовавшая несколько десятилетий, совершенно закономерно породила представление о том, что интегративной целью всех компонентов системы уголовной юстиции является борьба с преступностью" . Поскольку уголовное судопроизводство предназначено для защиты общества и государства от преступных проявлений, в каждом случае обнаружения признаков преступления суд, прокурор, следователь, орган дознания обязаны возбудить уголовное дело и принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, лиц, виновных в совершении преступления, и к их наказанию (ст. 3 УПК РСФСР). "Именно таким образом, – отмечал М. С. Строгович, – обеспечивается успешность борьбы с преступностью" .
Исторический опыт показывает, что "функциональная направленность уголовного судопроизводства на обеспечение эффективной борьбы с преступностью не церемонится в выборе средств: важные или менее важные – все они хороши для достижения поставленных целей. А если так, то на благодатной теоретической почве неминуемо взойдут ростки пренебрежения правами человека, игнорирования его интересов, сформируются практические установки, позволяющие относиться к личности не как к равноправному субъекту уголовно-процессуальной деятельности, а как к объекту исследования со всеми вытекающими из подобного признания последствиями" .
Нельзя сказать, что соблюдение прав участников уголовного судопроизводства не признавалось в советском обществе одной из важнейших задач следователя, прокурора и суда. Они обязаны были обеспечить подозреваемому и обвиняемому возможность защищаться предусмотренными законом средствами и способами, а также охрану их личных и имущественных прав (ст. 19 УПК РСФСР), разъяснить участвующим в деле лицам их права и обеспечить возможность их осуществления (ст. 58 УПК РСФСР). В УПК РСФСР в качестве принципов уголовного процесса закреплялись: гласность судебного разбирательства (ст. 18), неприкосновенность личности, жилища, охрана личной жизни и тайны переписки (ст. 11, 12), равенство прав граждан перед законом и судом (ст. 17). Однако взгляд на уголовный процесс как на "своеобразное орудие борьбы с преступностью позволял рассматривать скорейшее изобличение преступника как гораздо более значимую ценность, чем обеспечение прав гражданина, вовлеченного в сферу уголовно-процессуальной деятельности" . Соблюдение и защита прав подозреваемого, обвиняемого, потерпевшего и других участников уголовного судопроизводства рассматривались не в качестве самостоятельной задачи, а лишь как условия, обеспечивающие решение задачи "раскрытия каждого преступления и изобличения преступника, неотвратимость и справедливость воздаяния за каждое совершенное преступление" . Превращенное в политическое орудие уголовное судопроизводство служило государству, власти, но отнюдь не обществу.
Общая либерализация и гуманизация общественной жизни, теоретическое переосмысление положения человека в обществе, его взаимоотношений с государственной властью не могли не повлиять на формирование современных представлений о характере уголовного судопроизводства, его назначении и принципах. "Очевидно, – пишет П. А. Лупинская, – что стратегия развития уголовного судопроизводства, исходя из его “высокого политического значения”, должна быть направлена в первую очередь на усиление гарантий прав личности: будь то подозреваемый, обвиняемый, потерпевший или иное лицо, чьи права и интересы затронуты при проведении расследования или судебного разбирательства" .
Новый УПК РФ, отказавшись от использования понятий "цели" и "задачи", гласит, что "уголовное судопроизводство имеет своим назначением: 1) защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений;
2) защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию" (ст. 6 УПК РФ).
Закрепление в качестве назначения уголовного судопроизводства защиты прав и законных интересов личности, в том числе и от необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, и обусловленное этим изменение системы принципов уголовного судопроизводства, как точно замечает И. Б. Михайловская, "лишает нормативной почвы тезис о борьбе с преступностью как цели процессуальной регламентации функционирования уголовной юстиции" и позволяет утверждать, что в России формируется процесс нового, охранительного типа.
Тем не менее приверженность юридической общественности догматам советского уголовно-процессуального права оказалась столь велика, что вопрос о том, какие ценности защищает уголовно-процессуальное право, и сегодня еще далеко не бесспорен. Реакция научных кругов на требуемые временем перемены в уголовно-процессуальном законодательстве далеко неоднозначна. В теории отчетливо проявилось противостояние двух тенденций. Сторонники одной из них настаивают на том, что "уголовно-процессуальное законодательство нуждается в “чистке” на предмет устранения гипертрофированного публичного интереса" , "в установлении законодательной властью четких оснований для любого ограничения свободы личности" , и требуют полного воплощения конституционных ценностей в уголовно-процессуальном законодательстве, ориентации правоприменительной практики на всемерную охрану прав личности, может быть, даже за счет "сдачи позиций" в борьбе с преступностью.
Приверженцы другой тенденции, демонстрируя парадигмальную инерцию, призывают к "необходимости пересмотра гипертрофированного значения индивидуалистических политико-правовых ценностей", критикуют "индивидуалистические теоретические конструкции примата прав человека над любой социальной общностью, доминирования гражданского общества над государством" и требуют сохранения или даже усиления публичных начал в уголовном судопроизводстве, ориентации правоприменительной практики на борьбу с преступностью путем "ужесточения" репрессивных мер и методов. Сторонники данного направления продолжают утверждать, что "основная задача любого уголовного судопроизводства – это раскрытие преступлений и изобличение лиц, виновных в их совершении, а также установление истины по делу и принятие на этой основе правильного и справедливого решения" . "Цели уголовного процесса – привлечение к уголовной ответственности виновных, назначение им справедливого наказания, возмещение ущерба потерпевшему", – настаивает Ю. К. Орлов . "Примат интересов отдельной личности над социальными – не более чем химера, иллюзия, утешительный самообман, самомнение и притязание человеческого разума. <...> Никогда права отдельного человека не были и никогда не будут высшей ценностью" . Для авторов, имеющих такие взгляды, ст. 2 УПК РСФСР все еще представляется "абсолютно адекватной потребностям практики борьбы с преступностью", а "метаморфозы, произошедшие с формулировкой целей уголовного судопроизводства", вызывают удивление . Преступления необходимо раскрывать, лиц, виновных в их совершении, изобличать – такая задача не может не быть первоосновой уголовного судопроизводства, так как оно "порождено необходимостью борьбы с преступлениями, а значит и с преступностью в целом предусмотренными законом способами" .
Такие высказывания свидетельствуют о том, что значительная часть научного сообщества не принимает выраженную в ст. 6 УПК РФ концепцию уголовного судопроизводства, а следовательно, и обусловленные ею общие и вытекающие из них частные правила. В связи с этим представляется важным понять, почему в ст. 2 УПК РСФСР 1960 г. предпочтение было отдано раскрытию преступлений и неотвратимости уголовной ответственности, а в ст. 6 УПК РФ 2001 г. – защите прав и свобод личности.
Начнем с того, что предписания ст. 2 УПК РСФСР одновременно требовали решения двух противоречащих друг другу задач: с одной стороны, добиться быстрого и полного раскрытия преступлений с тем, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию, а с другой – осуществить это так, чтобы ни один невиновный не был привлечен к уголовной ответственности и осужден. Для определения приоритетной задачи необходим был выход за пределы системы уголовного процесса, обращение к цели, которая обладала бы более высокой иерархической значимостью и подчиняла себе все частные цели. Исходя из представлений о роли и предназначении государства, взаимодействии государства и личности в социалистическом обществе, выбор из двух задач был сделан в пользу борьбы с преступностью, которая, безусловно, доминировала в советском уголовном судопроизводстве, определяя его сущность и содержание принципов, стадий, институтов и норм уголовно-процессуального права. Законодатель не стал задумываться над тем, как можно, не ослабив процессуальные гарантии прав личности, закрепить в законодательстве достаточно жесткие меры и методы борьбы с преступностью. По тем же причинам в науке доминировал, да и сейчас, как показано выше, многими поддерживается, взгляд на уголовный процесс как на средство борьбы с преступностью. Тот очевидный факт, что борьба с преступностью путем "ужесточения" репрессий неизбежно происходит за счет ограничения прав обвиняемого, законодателем и наукой попросту игнорировался. Для оправдания явно доминирующей "репрессивной" стороны процесса была использована теоретическая конструкция, согласно которой якобы выраженные в цели и принципах уголовного процесса интересы социалистического государства – борьба с преступностью – гармонически сочетаются с законными интересами личности, а в целом процессуальная форма обеспечивает "как успешное осуществление интересов борьбы с преступностью, так и ограждение прав и законных интересов личности" . Однако соотнесение этой простой теоретической схемы с реальными общественными отношениями между публичной властью и обвиняемым показывало, что "законные" интересы последнего вовсе не совпадают с интересами государства. Сам "обвиняемый" с сомнением относился к такому "гармоническому взаимоотношению" с государством, злоупотребляя правом на защиту, затягивая процесс, утаивая от следствия и суда свою вину. Правда, и этому находилось объяснение в науке. Пытаясь подогнать объективные реалии общественной жизни под простую теоретическую схему, авторы отказывали интересам частных лиц в легитимности, если последние противоречили публичным интересам. Законными признавались лишь такие интересы обвиняемого, которые совпадали с задачами уголовного судопроизводства или могли быть удовлетворены не в ущерб общественным. Таким образом, с помощью тезиса о непротиворечивости интересов личности и государства снимался вопрос о поиске баланса между ними при формировании системы уголовно-процессуальных институтов.
История доказала, что тезис о непротиворечивости интересов личности и государства, их гармоническом сочетании – идеологический миф, фикция. Даже на "обывательском" уровне совершенно очевидно, что далеко не каждый злоумышленник стремится к самопожертвованию во имя публичных интересов. "Подсудимого и защитника вполне устраивает ситуация, когда преступление не раскрыто, истина не установлена" . Тем не менее логические пассажи о соотношении публичных и личных интересов как общего и особенного , где публичные интересы выражают сущностную основу личных и, следовательно, являются приоритетными , действовали завораживающе и приписывались объективным общественным отношениям. Но можно ли говорить о "гармоническом сочетании" личных и публичных интересов, если первые подчинялись вторым? Господствующее положение публичного интереса над частным – закономерность при классовом подходе к институтам государства и права, правам личности. Идея о том, что "государство есть особая организация силы, есть организация насилия для подавления какого-либо класса" , "машина для поддержания господства одного класса на другим" , а право – возведенная в закон воля господствующего класса придавала публичным интересам, понимаемым как интересы господствующего класса, значение абсолютных. При таком подходе публичный интерес отождествляется с интересами власти, которая не имеет каких-либо социальных ограничителей в виде незыблемых прав личности, а все институты государства и права строятся так, чтобы государству было легче достигать своих целей.
Господство государства над личностью выражалось в этатической трактовке прав человека, суть которой состояла в том, что "власти как бы даруют гражданам некоторые права и свободы. В такой социальной системе человек превращается в средство достижения целей, выгодных и угодных власти" , которая вправе устанавливать пределы дарованных прав или вовсе лишить личность этого дара, если последняя использует свои права эгоистично, не ради достижения поставленных целей. "В социалистическом обществе, – писал Н. В. Витрук, – открыто утверждается социально-классовый смысл прав и свобод граждан, поэтому в законе четко определяются границы (пределы) прав и свобод, что имеет целью обеспечить гармоническое сочетание в их содержании общественных и личных интересов" . Этатическая трактовка прав человека, подчеркивающая их государственный, а не естественный характер, позволяла государству вмешиваться в реализацию прав личности, устанавливая их пределы, с тем чтобы "гармонически" втиснуть их в рамки общественного интереса. "Отношение к правам человека как к “дару государства”, – отмечает И. В. Смолькова, – вытекает из тоталитарного режима и порождает пренебрежительное отношение к ним со стороны властей" .
Тем не менее, хотя и в меньшинстве, в советской науке были и другие взгляды на соотношение личных и общественных интересов. Так, М. С. Строгович неизменно утверждал, что гарантии прав и законных интересов личности в уголовном судопроизводстве, в том числе и обвиняемого, гуманистические принципы и институты судопроизводства не противоречат интересам правосудия, а полностью им соответствуют
. "С точки зрения интересов общества, гораздо важнее обеспечить прочную правовую охрану всем честным гражданам от необоснованного привлечения их к ответственности и осуждения, от необоснованного применения к ним мер процессуального принуждения. Для достижения этой цели, являющейся неотъемлемым элементом демократии, можно, по нашему мнению, мириться с возможностью единичных случаев, когда преступник уйдет от заслуженного наказания", – писала В. И. Каминская . Тогда это мнение было подвергнуто резкой критике: "Никакими соображениями, например, в том числе – заботой об охране прав и интересов личности от неосновательного привлечения и осуждения, нельзя оправдать нераскрытое преступление, необнаружение виновного или его неосновательное оправдание" . И хотя поставленная перед советским уголовным процессом задача, чтобы каждый совершивший преступление был подвергнут справедливому наказанию, была заведомо невыполнима, его нацеленность на охрану интересов общества, укрепление законности и правопорядка, предупреждение и искоренение преступлений позволяла оправдывать карательный, по своей сути, характер уголовного судопроизводства. Ввиду отсутствия в советском уголовном процессе состязательности, за достижение предусмотренных в ст. 2 УПК РСФСР целей и задач в равной мере были ответственны и суд, и органы уголовного преследования. Право обвиняемого на получение юридической помощи и профессиональную защиту ограничивалось стадией судебного разбирательства, так как допуск адвоката в предварительное расследование тормозил решение задачи быстрого и полного раскрытия преступления и изобличения виновного.
Известные политические и общественные перемены конца 1980 – начала 1990-х гг. привели к демифологизации объективных реалий общественной жизни, а вместе с тем к смещению координат в системе ценностей от безусловного подчинения личных интересов публичным до провозглашения человека, его прав и свобод высшей ценностью (ст. 2 Конституции РФ). Если прежде государство "наделяло" человека правами и свободами, то теперь в Конституции РФ признается, что права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения (ст. 17), и это позволяет говорить о естественном характере прав и свобод как существующих объективно, а не по воле законодателя. "Антиэтатический смысл данной конструкции очевиден, – пишет В. С. Нерсесянц, – основные права и свободы принадлежат каждому по безусловному естественному основанию (в силу природного факта рождения), а не в зависимости от диктуемых государством условий, не по усмотрению, воле и решению властей. Определенная стилизация под естественное право призвана здесь продемонстрировать исходную и безусловную свободу, правомочность и правосубъектность любого индивида в его отношениях со всеми остальными – государством, обществом, другими индивидами" .
Уголовно-процессуальная теория неспешно, но все-таки отреагировала на изменившуюся ситуацию. В литературе появились публикации с требованием преобразования уголовнопроцессуального законодательства в соответствии с Конституцией РФ, создания качественно нового уголовного процесса "охранительного типа, призванного быть гарантом от произвола карательных органов" . "Пороки нынешнего УПК, – писал В. М. Савицкий, – стали особенно очевидны, когда известные политические перемены дали возможность отбросить идеологические споры и оценить реальное положение дел в правосудии с позиций незыблемых общечеловеческих ценностей и приоритетов. <...> Должен быть создан новый закон, построенный на идеологии безусловного приоритета прав человека" .
Демократические процессы, происходящие в нашем обществе в течение последних десятилетий, постепенное изменение общественного сознания и восстановление признанных во всем мире ценностей – жизни, свободы, достоинства личности – вызвали не только стремление к преодолению ориентации правоохранительной деятельности на предпочтительную защиту публичного интереса , но и переосмысление самого понятия "публичные интересы". Этимология слова "публичность" (от лат. publicus – публичный, общественный, народный) позволила ученым выделить два значения этого термина:
1) открытый, принародный (этот аспект публичности нашел свое выражение в принципе гласности) и 2) общественный, т.е. не частный, всей гражданской общине принадлежащий . В публичности уголовного процесса заложено его служение не государству, а обществу. "Огосударствление" публичности привело к его подмене "официальностью", т.е. обязанностью осуществлять уголовное судопроизводство в силу служебных полномочий (ex officio), вследствие чего публичность стали понимать как принцип, "в соответствии с которым должностные лица и органы государства обязаны действовать от его имени и в его интересах (курсив мой. – В. Л. )" .
Между тем официальность уголовного судопроизводства – не принцип, а лишь характеристика регулируемых уголовнопроцессуальным правом общественных отношений. Известно, что уголовный процесс – это средство реализации уголовного права; устанавливая наличие уголовно-правовых отношений, государство реализует свое право на наказание правонарушителя, поэтому объектом уголовно-процессуального регулирования является, прежде всего, деятельность государственных (официальных) органов и их должностных лиц. Однако официальность уголовно-процессуальной деятельности сама по себе не дает ответа на вопрос о том, какие ценности защищает уголовное судопроизводство.
Если рассматривать публичные интересы как общественные, становится ясно, что мысль об их большей, чем интересы конкретного человека, важности, контропродуктивна. Используя примененную Ю. К. Орловым метафору, заметим, что общество как целостный организм не только безжалостно ампутирует "любой орган, если он представляет опасность для организма в целом" , но и заботится о каждом, даже самом мелком своем органе, особенно больном, бережет его, понимая, что болезнь этого органа опасна для всего организма. Заботясь о своем здоровье и безопасности, этот организм создает благоприятные условия для существования и развития каждой из своих клеток.
Диалектическое единство человека и общества неизбежно означает, что нарушение прав одного есть нарушение интересов всех, а защита прав каждого есть защита и общего интереса. Всенародно принятая Конституция России провозглашает права и свободы личности высшей ценностью не вопреки и не во вред публичным (т.е. общественным) интересам. Стоящее на службе общества (согласно ст. 7 Конституции Российская Федерация – социальное государство), получившее свою власть от народа (согласно ст. 3 Конституции РФ народ является носителем суверенитета и единственным источником государственной власти), государство не имеет какого-либо другого интереса, отличного от охраняемых законом интересов своих граждан. Любая деятельность государства: внешняя и внутренняя, мирная и военная, законодательная, исполнительная и судебная, имеет смысл лишь тогда, когда направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие каждого человека. Организуя борьбу с правонарушениями, государство защищает не только общественные интересы как таковые, но и интересы вполне конкретных членов общества. Представляется очевидным, что защита прав потерпевшего предполагает раскрытие преступления, установление виновного, взыскание с него причиненного ущерба, т.е. отчасти решается путем защиты публичных (общих) интересов. Публичным интересам соответствует и отказ от уголовного преследования невиновных, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию (ч. 2 ст. 6 УПК РФ).
Провозгласив приоритет личности и возложив на государство в лице его органов обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, Конституция РФ фактически придала интересам личности статус публичных. Публичность стала рассматриваться как обязанность уполномоченных государственных органов и должностных лиц не только "принять все предусмотренные законом меры к установлению события преступления, виновных лиц и справедливому наказанию", но и "предотвратить неосновательное уголовное преследование или незаконное осуждение лиц" , а защита прав и законных интересов участвующих в деле лиц – как публично-правовая обязанность государственных органов, "конструктивный элемент начала публичности" .
И последнее: тезис о борьбе с преступностью как цели уголовного процесса мог существовать лишь в условиях инквизиционного, т.е. несостязательного, процесса. Невозможно и не нужно отрицать, что возбуждение и расследование уголовного дела, предпринимаемые в связи с совершением преступления, нацелены на раскрытие преступления, выявление и изобличение совершивших его лиц, и что уголовный процесс есть единственно возможный способ реализации уголовного закона. Однако процессуальная деятельность, направленная на выявление и изобличение лиц, совершивших преступление, согласно разъяснениям п. 55 ст. 5 УПК РФ, есть лишь одна грань, одна сторона уголовного судопроизводства, выраженная понятием "уголовное преследование". Если результат уголовного преследования принять за цель уголовного процесса, это будет означать, что уголовный процесс и есть уголовное преследование.
Сегодня вряд ли необходимо доказывать, что уголовный процесс не исчерпывается уголовным преследованием и не совпадает с ним. Органы уголовного преследования – дознаватель, следователь, прокурор – лишь часть функционирующих в уголовном судопроизводстве механизмов, представляющих результаты своего труда на объективный суд другого, независимого от них, самостоятельного органа, единственного правомочного принимать решение о признании лица виновным и назначении ему наказания. Говорить о том, что суд стремится к той же цели, что и органы уголовного преследования, значит отрицать не только идею разделения процессуальных функций и состязательность уголовного судопроизводства, но и независимость суда как органа самостоятельной (суверенной) судебной власти, т.е. посягать на конституционные основы Российского государства.
Мысль о том, что если бы уголовный процесс имел своей целью осуществление материального права на наказание, то законодатель ограничился бы наделением суда полномочиями, нужными лишь для репрессии, высказывалась и ранее. Однако судебная власть "снабжена полномочиями, достаточными для того, чтобы она была в состоянии доставить действительную безопасность личной свободе против посягательств на нее не только со стороны частных лиц, но и со стороны лиц должностных" , и это значит, что уголовный процесс – не средство борьбы с преступностью, а привилегия для граждан, сумма гарантий для обвиняемого от произвола государства . Эти идеи легли в основу концепции самоограничения государства и, как следствие, в основу нового УПК РФ.
Итак, уголовный процесс как вид государственной деятельности является средством (способом) реализации функции защиты прав и свобод человека и гражданина. Осуществляемое в строгом соответствии с законом производство по уголовному делу обеспечивает защиту прав и свобод любого лица, ставшего участником уголовно-процессуальных отношений. Социальное назначение уголовного судопроизводства, как точно замечает И. Б. Михайловская, состоит в том, чтобы максимально снизить неизбежные отрицательные последствия применения уголовной репрессии . "Сущность уголовно-процессуального права двуедина, но по сравнению с уголовным правом преимущественное значение имеет та сторона этой двуединой сущности, которая гарантирует свободу граждан от злоупотребления государством своей репрессивной властью" .
Обозначив таким образом социальное назначение уголовного судопроизводства, законодатель должен был существенно изменить состав и содержание принципов уголовно-процессуального права.
- См.: Концепция судебной реформы в Российской Федерации / сост. С. А. Пашин. М.: Республика, 1992. С. 6.
- Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства: в 2 т. СПб. : Альфа, 1996. Т. 1.С.8.
- Ларин А. М. Презумпция невиновности. М., 1982. С. 62.
- Фойницкий И. Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. С. 13.
- Михайловская И. Б. Цели, функции и принципы российского уголовного судопроизводства (уголовно-процессуальная форма). М. : Проспект, 2003. С. 30–31.
167982, Республика Коми, г.Сыктывкар, ул. Пушкина, д. 23
Защита прав граждан в уголовном судопроизводстве
16.05.2013Защита конституционных прав граждан в уголовном судопроизводстве определяет смысл процессуального законодательства. Именно поэтому применительно к роли прокурора, следователя, дознавателя государственный интерес заключается в реализации прав человека и гражданина независимо от того, какое процессуальное положение занимает субъект, является ли он потерпевшим либо подозреваемым (обвиняемым).
Практика прокурорского надзора свидетельствует о существенных сбоях механизма такой защиты. Число выявленных нарушений в действиях органов следствия и дознания не снижается.
Один из основных факторов, подталкивающих недобросовестных сотрудников к применению незаконных методов дознания и следствия, - упрощенная, основанная исключительно на статистических показателях система ведомственной оценки работы правоохранителей.
Именно этим объясняются попытки добиться от человека признания в том, чего он не совершал, т.е., не утруждая себя работой, как можно скорее отрапортовать о раскрытии преступления.
Такое отношение к службе в угоду созданию искусственных показателей успешной работы отнюдь не редкость и не всегда пресекается непосредственными руководителями.
За 2012 год органы прокуратуры Республики Коми поставили на учет более 2 тыс. укрытых должностными лицами правоохранительных органов преступлений. Большая часть из них - это случаи, когда сообщения о преступлениях либо не регистрировались, либо по ним принимались явно незаконные решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Если учитывать, что, как правило, все эти преступления изначально вызывали сложность в раскрытии, а потому «портили» результативность работы правоохранителей, мотив подобных нарушений становится очевидным.
По указанным фактам умышленного непринятия мер к защите граждан от преступных посягательств около 700 должностных лиц привлечены по прокурорским представлениям к дисциплинарной ответственности.
Решить эту проблему можно, только избавив сотрудников от статистического прессинга, зависимости их служебного положения от «красоты» общих показателей раскрываемости преступлений. Именно введение объективных критериев оценки результатов служебной деятельности позволит раз и навсегда отбить желание «лакировать» статистику, в том числе путем фальсификации доказательств и документов, укрытия от учета сложных в раскрытии преступлений.
Для этого стоит учесть международный опыт, максимально упростить показатели оценки, обеспечить их неразрывную связь с общественным мнением и отношением граждан к работе правоохранительных органов.
Прежде всего, речь может идти об отношении к повседневной работе: своевременности принятых мер, их полноте, качестве, правильности принимаемых решений, в том числе по квалификации действий, недопустимости ее искусственного завышения или занижения и т.п.
Важнейшим критерием, по которому можно будет судить о сотруднике правоохранительных органов, также должна стать законность его действий.
К примеру, деятельность оперуполномоченного не может быть признана положительной, если он незаконно отказал в принятии хотя бы одного заявления о преступлении.
В связи с этим возвращение прокурору права своим постановлением возбудить уголовное дело было бы серьезной гарантией соблюдения прав потерпевших на судебную защиту и доступ к правосудию, а также пресечения фактов превышения полномочий в отношении подозреваемых (обвиняемых).
Подобное право прокурора сведет на нет практику доминирования внутриведомственных интересов над реализацией задач уголовного судопроизводства, когда осуществление правозащитной функции нередко рассматривается следственными и оперативными подразделениями не как обязательное условие, а как помеха реализации функции уголовного преследования.
В подтверждение своей позиции не могу не отметить, что при всем многообразии содержания осуществляемых прокурорами ведущих европейских стран (Германии, Франции, Италии, Испании и др.) функций уголовного преследования в него неизменно входит, помимо прочего, возбуждение уголовного дела (инициация уголовного преследования). Во всех этих государствах прокуратура или аналогичные ей органы вправе инициировать уголовное преследование. Поэтому наделение прокурора подобными полномочиями является обычной практикой.
Более того, право возбуждения прокурором уголовного дела не является рудиментом и советской правовой доктрины, поскольку содержалось еще в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г., согласно которому прокурор и его товарищи могли возбуждать дела как «по доходящим до них сведениям, так и по непосредственно им установленным преступлениям или признакам преступных деяний».
Не способствуют реализации правозащитной функции прокуратуры и нормы УПК, предусматривающие прекращение уголовного дела исключительно органами предварительного расследования. Является нонсенсом, что в действующей редакции ст. 37 УПК прокурор не может прекратить незаконное уголовное преследование не только на стадии предварительного расследования, но даже на стадии утверждения обвинительного заключения.
О том, что расширение полномочий прокуратуры способно кардинально повлиять на обеспечение законности, свидетельствует то, что во многом увеличение числа выявленных укрытых в 2011 г. преступлений, возбужденных по ним уголовных дел можно объяснить как раз принятыми в 2011 г. законодательными поправками, предоставляющими прокурорам право самостоятельно принимать решения об отмене постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела.
В связи с этим следует четко закрепить в уголовно-процессуальном законодательстве принцип обязательности требований прокурора и механизм их исполнения, а также ответственность за умышленное игнорирование. Это опять же не новелла, а реанимирование правовых традиций, сложившихся со времен действия Устава уголовного судопроизводства 1864 г., ст. 281 которого обязывала следователя исполнять законные требования прокурора или его товарища с отметкой в протоколах, какие именно меры приняты по его требованию. Разрешение же разногласий при исполнении указанных требований между следователем и прокурором имеет смысл оставить на усмотрение суда, что, во-первых, сделает конечную позицию по спору окончательной и однозначно авторитетной, а во-вторых, предотвратит возможность длительной процедуры рассмотрения разногласий через вышестоящего прокурора и руководителя следственного органа.
Наконец, исходя из равенства защиты прав любого участника уголовного судопроизводства, отказ в государственной защите от преступления в какой-либо форме (непринятие заявления, вынесение незаконного постановления об отказе в возбуждении уголовного дела и др.) должен влечь такие же последствия, что и незаконное привлечение лица к уголовной ответственности, - имеется в виду право на обращение в суд с заявлением о возмещении ущерба, принесение официального извинения и т.п. Подобная обеспечительная мера, которая нуждается в правовой регламентации, будет способствовать надлежащему выполнению со стороны органов дознания и следствия обязанностей реализации прав как обвиняемого, так и потерпевшего.
Установление конституционной обязанности государства по признанию, соблюдению и защите прав человека и гражданина (ст. 2) требует применения наиболее эффективного комплекса мер, направленных на обеспечение личной и имущественной безопасности участников уголовного процесса. Эти меры приобретают особую актуальность по делам об организованной преступности, когда блокируются усилия суда по рассмотрению дела, запугиваются, запутываются и подкупаются свидетели, потерпевшие, подозреваемые, работники правоохранительных и судебных органов. Государство обязано гарантировать защиту прав участников уголовного процесса и работников правоохранительных органов.
Исследование проблем защиты прав человека в уголовном процессе было и остается актуальной задачей юридической науки. Одна из таких проблем - определение самого понятия защиты прав личности в данной сфере. В специальном уголовно-процессуальном смысле защитой называют функцию, состоящую в опровержении или в ослаблении обвинения (подозрения). Это функция обвиняемого, подозреваемого, защитника.
Статья 48 Конституции РФ 1993 г. является конституционной основой этой функции у защитника. Причем указано, что на защиту имеет право каждый и если у него нет средств, ему эту помощь оказывают бесплатно.
Общие положения ст. 49 Конституции, согласно которой каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. При этом обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность при судебном разбирательстве.
Демократические преобразования в этой сфере начали действовать еще до принятия Конституции в 1993 г. Законом РФ от 23 мая 1992 г. были введены значительные гарантии права обвиняемого и подозреваемого на защиту. Например, вступле-I
ние в дело защитника должно было происходить немедленно вслед за возбуждением уголовного преследования. Была предусмотрена процедура производства судебной проверки законности и обоснованности ареста. Конституция РФ 1993 г. предусматривает расширение сферы судебного контроля за действиями, ограничивающими конституционные права и свободы граждан. Отныне производство таких следственных действий, как наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию, заключение под стражу, должно допускаться только на основании судебного решения, о чем прямо указано в ст. 22 Конституции РФ и развито в отраслевом законодательстве. В УПК РФ 2001 г., вступившем в силу с 1 июля 2002 г., арест подозреваемого и обвиняемого до суда допускается только на основании судебного решения по истечении 48 часов с момента фактического задержания. Необходимо отметить, что эффективной защите конституционных прав и свобод граждан в сфере уголовного судопроизводства способствует введение требования обязательного приведения в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого основных доказательств, на которых оно основывается. Действующий закон говорит о необходимости мотивировать постановление о привлечении в качестве обвиняемого. В нем должны быть указаны обстоятельства совершения преступления. Защите прав граждан в судебном разбирательстве способствует также принцип свидетельского иммунитета. В ст. 51 Конституции говорится, что никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. В подобном случае суд обязан разъяснить свидетелю его право отказаться от дачи показаний, если они, по его мнению, могут быть использованы в доказательстве вины обвиняемого, являющегося его близким родственником.
Важной гарантией соблюдения законности, обеспечения прав и законных интересов личности в уголовном процессе служит упоминающийся в Конституции запрет на использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона (ч. 2 ст. 50). В его основе лежит учет того, что малейшее от
ступление от требований, предъявленных законом к содержанию и форме судебных доказательств (их источнику и способу получения), всегда отрицательно сказывается на качестве сведений, которые они несут, негативно влияет на процесс установления истины по уголовным делам, позволяет манипулировать свидетельскими показаниями.
В более широком смысле в ст. 45,46 Конституции РФ защита означает отпор неправомерному причинению вреда. В этом смысле право на защиту должно быть обеспечено в равной степени потерпевшему, свидетелю, защитникам и другим участникам процесса, которые должны быть надежно ограждены от угроз и насилия с целью повлиять на их показания, позицию, от мести и т. п. Положение потерпевшего всегда и везде было на последнем листе, судебные процедуры были направлены в основном на соблюдение прав подозреваемого, обвиняемого, осужденного. Исследования в этой области показали необходимость коренным образом изменить отношение к потерпевшему от преступления. Назрела необходимость принятия закона о защите потерпевшего и свидетелей, расширяющего возможности государства в этом направлении.
В заключение необходимо упомянуть о введенном новым УПК положении о фактическом равенстве сторон в уголовном процессе. Это было достигнуто предоставленной возможностью защитнику самостоятельно собирать доказательства по делу, которое он ведет, и предоставлять их следствию и суду. Развитие этого положения приведет к усилению доверия населения к судебным процедурам, в которых суд, наконец, реально выступает не как сторона в деле, а как независимый арбитр. С учетом вышесказанного можно сделать вывод, что проблемы защиты прав личности в
уголовном судопроизводстве являются предметом неукоснительных забот
законодательных и правоприменительных органов (судов).
Исходя из анализа уголовно-процессуального законодательства, есть основания констатировать, что в уголовном процессе судебная защита реализуется во всех его стадиях.
Во-первых, она включает в себя защиту прав граждан, нарушенных преступлениями. Предусмотренное в ст. 8 Всеобщей декларации прав человека эффективное восстановление каждого человека в правах компетентными национальными судами в случае их нарушения и осуществляется независимо от характера нарушения и степени тяжести его последствий. В этом смысле судебная защита реализуется в уголовном процессе так же, как и в процессе гражданском, теми же способами и в тех же процедурных формах. Суд своим обвинительным приговором признает права потерпевшего, присуждает виновного в причинении вреда к возмещению убытков, компенсации морального вреда, восстанавливает, если это возможно, положение, существовавшее до нарушения права (возвращает похищенное), устраняет угрозу нарушения права (ст. 12 ГК РФ).
Во-вторых, судебная защита гарантирует право каждого быть свободным от необоснованного обвинения (подозрения) в совершении преступления. «Каждый обвиняемый в совершении преступления имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не будет установлена законным порядком путем гласного судебного разбирательства, при котором ему обеспечиваются все возможности для защиты. Никто не может быть осужден за преступление на основании совершения какого-либо деяния или за бездействие, которые во время их совершения не составляли преступление по национальным законам или по международному праву. Не может также налагаться наказание более тяжкое, нежели то, которое могло быть применено в то время, когда преступление было совершено» (ст. II Всеобщей декларации прав человека). Реализуя свои властные полномочия, суд устанавливает отсутствие преступления в деянии обвиняемого, отсутствие доказательств обвинения и, постановляя оправдательный приговор, обеспечивает защиту прав человека. Точно так же суд защищает права обвиняемого, устанавливая меньшую, чем утверждают органы уголовного преследовании, степень его виновности, применяя закон о менее тяжком преступлении и назначая справедливое, т.е. соразмерное, наказание.
В-третьих, судебной защите подлежат права и свободы, необоснованно ограниченные самой судебной властью: «Если какое-либо лицо окончательным решением было осуждено за уголовное преступление и если вынесенный ему приговор был впоследствии отменен или ему было даровано помилование на том основании, что какое-либо новое или вновь обнаруженное обстоятельство неоспоримо доказывает наличие судебной ошибки, то это лицо, понесшее наказание в результате такого осуждения, получает компенсацию согласно закону, если не будет доказано, что указанное неизвестное обстоятельство не было в свое время обнаружено исключительно или отчасти по его вине» (п. 6 ст. 14 Пакта о гражданских и политических правах). Независимость судебной власти исключает не только какое-либо вмешательство в деятельность ее органов, но и возможность отмены принятых ими актов. Ошибка судебной власти может быть исправлена только самой судебной властью. Исправление судебных ошибок гарантируется наличием в уголовном процессе специальных контрольных стадий: кассационной, надзорной и пересмотра дел по вновь открывшимся обстоятельствам.
В-четвертых, судебной защите подлежат права и свободы, нарушенные или необоснованно ограниченные при производстве предварительного расследования, поскольку в соответствии со ст. 9 Всеобщей декларации человека «никто не может подвергаться произвольному аресту, задержанию или изгнанию», а каждый, кто стал жертвой незаконного ареста или задержания, имеет право на компенсацию (ч. 5 ст. 5 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод). Статья 17 Пакта о гражданских и политических правах устанавливает, что «никто не может подвергаться произвольному или незаконному вмешательству в его личную и семейную жизнь, произвольным или незаконным посягательствам на неприкосновенность его жилища или тайну его корреспонденции или незаконным посягательствам на его честь и репутацию. Каждый человек имеет право на защиту закона от такого вмешательства или таких посягательств».
В Российской Федерации исторически сформировался порядок осуществления правосудия, при котором инициатива по осуществлению уголовного преследования и защите потерпевшего принадлежит исключительно государственным органам, а активность самого пострадавшего минимизирована . Лицо, заинтересованное в защите (потерпевший), является инициатором только начала работы механизма правосудия, однако дальнейшее его функционирование поддерживают и контролируют органы, ответственные за производство по уголовному делу. В.А. Лазарева не без основания пишет, что судебная защита потерпевшего заключается лишь в праве на рассмотрение его жалобы . Правоприменительная практика свидетельствует о незащищенности процессуальной фигуры потерпевшего, причем его процессуальная пассивность является основным блокирующим фактором функционирования механизма судебной защиты. Поэтому процессуальную активность потерпевшего необходимо расширить путем:
- обеспечения потерпевшему знания и понимания своих процессуальных прав посредством не только оглашения ему их под расписку, но и путем подробного разъяснения следователем (дознавателем) механизма их использования;
- расширения крута дел частного обвинения, где потерпевший, преследуя частный интерес, имеет возможность наиболее полно реализовать его, обладая правами частного обвинителя в полном объеме;
- создания института посредничества для примирения сторон по делам частного обвинения до поступления дела в суд, используя при его создании позитивный опыт ФРГ, Австрии, Великобритании .
Вместе с тем расширение активности процессуальной фигуры потерпевшего разрешит лишь материально-правовой аспект проблемы судебной защиты, поскольку закрепление в законодательстве дополнительных возможностей потерпевшего по участию в процессе защиты еще не гарантирует успешную реализацию его субъективного интереса в процессе производства по уголовному делу. Без создания реально действующего механизма применения права на судебную защиту нельзя говорить об эффективности этого института.
Механизм реализации права потерпевшего на судебную защиту заключается в создании условий для потерпевшего и предоставлении ему специальных средств, используя которые он получит реальную возможность осуществлять свое право на судебную защиту. Теоретический смысл такого механизма состоит в создании определенного вида правоотношений между потерпевшим, с одной стороны, и дознавателем, следователем, прокурором и судом - с другой. В этих отношениях потерпевший представлял и отстаивал бы свой субъективный интерес, а государственные органы и должностные лица кроме реализации своих публичных интересов обеспечивали бы эффективность деятельности потерпевшего по защите его прав. Задачи функционирования механизма судебной защиты таковы:
- предупреждение нарушения прав потерпевшего;
- восстановление нарушенных прав лица;
- возмещение причиненного нарушением вреда заинтересованному лицу;
- привлечение к ответственности правонарушителей.
Успешное выполнение этих задач, на наш взгляд, напрямую
зависит от обеспечения условий для наиболее быстрого, глубокого и квалифицированного рассмотрения обращения потерпевшего за судебной защитой, повышения ответственности лиц, виновных в нарушении его прав.
Для оптимизации непосредственно деятельности дознавателей, следователей, прокуроров и судей и правильности принимаемых ими решений предлагалось ввести институт федеральных судей с функцией контроля. Это предложение представляется верным, поскольку судебный контроль за действиями должностных лиц при производстве по жалобе существенно улучшит положение заявителя, обеспечит своевременность и объективность рассмотрения жалобы. На первый взгляд, происходит дублирование судом функции прокурорского надзора, но при внимательном рассмотрении это выглядит иначе. Так, например, М. Шалумов считает, что судебные органы и прокуратура смогут успешно взаимодействовать и реализовать принцип законности наиболее полно по причине отличия назначения и цели деятельности этих правоохранительных органов . Будучи инициативным органом, прокурор имеет право обращения в суд с представлениями о нарушениях, дополняя тем самым надзорную работу суда по осуществлению режима законности. В связи с этим считаем, что образование специализированных судебных органов, функцией которых станет судебный контроль, разумное взаимодействие их с органами прокуратуры будет способствовать оптимизации и дифференциации всего процесса соблюдения режима законности, что повысит эффективность функционирования механизма судебной защиты потерпевшего .
На настоящий момент судебный контроль предстает как комплексный институт судебной защиты прав и свобод граждан. Судебная защита прав и свобод человека и гражданина, в свою очередь, выступает как институт конституционного права, поскольку представляет юридический механизм, с помощью которого государство обязано обеспечить соблюдение прав и свобод человека и гражданина, закрепленных в Конституции РФ. Стало быть, механизм защиты прав и свобод человека призван укреплять правовую защищенность граждан, отвечая международным стандартам. Поэтому развитие и становление судебного контроля как формы судебной защиты прав и свобод граждан выступает необходимым и надежным механизмом. Не случайно законодатель уделил внимание не постатейному делению уголовного процесса, а делению на две части: досудебное и судебное производство. Выделив досудебное производство в самостоятельную часть процесса, особо сосредоточил внимание на судебном контроле в этой части судопроизводства, чтобы обеспечивать законный доступ к правосудию.
Направленность деятельности субъектов - участников судопроизводства теперь определяется сущностью и содержанием уголовно-процессуальных функций. Функция разрешения дела в уголовном судопроизводстве предопределяет необходимость взглянуть на судебный контроль иначе - с позиции конституционной функции судебной защиты.
Основная функция суда как органа судебной власти - правоохранительная, в широком значении этого понятия, когда объектом охраны являются права и свободы, закон и Конституция РФ как самостоятельные социальные ценности. Способом реализации судебной власти является правосудие. Следовательно, судебная власть реализует себя в уголовном процессе в форме правосудия в обычном понимании и в форме судебного контроля за соблюдением прав участников уголовного процесса в досудебном производстве.
Едва ли можно согласиться с В.А. Лазаревой, считающей, что единственной формой реализации судебной власти выступает правосудие, поскольку судебная власть определена как исключительное властное полномочие разрешать возникшие в обществе конфликты правового характера. Судебная власть наряду с правосудием осуществляет функцию государственного судебного контроля. Особенно ярко такое функциональное назначение судебной власти проявляется на стадии обжалования действий и актов органов дознания и предварительного следствия на досудебных стадиях производства по уголовным делам
Н.Г. Муратова обоснованно отмечает, что УПК РФ достаточно четко определил предмет и формы судебного контроля в досудебном производстве и раскрывает три ключевых направления защиты прав человека посредством судебной власти.
Во-первых, дан перечень следственных и процессуальных действий, осуществляемых при наличии судебного решения (сообщение суду о производстве в необходимых случаях некоторых следственных действий при отсутствии решения суда об этом).
Во-вторых, определен предмет жалоб и ходатайств участников уголовного процесса.
В-третьих, определен процессуальный механизм рассмотрения жалоб и ходатайств, а также получения разрешения на производство следственного действия .
При судебном рассмотрении жалоб деятельность суда по рассмотрению и разрешению дела по существу связана с разрешением спора о праве, а разрешение спора сторон о праве на ограничение конституционных прав граждан есть спор о наличии фактических и правовых отношений. Их оценка и проверка - конституционная обязанность суда. Результатом такого контроля выступает вынесение общеобязательного, обеспеченного принудительной силой государства судебного акта (решения) по разрешению конкретного правового спора (конфликта).
- 1) это вид государственной деятельности, осуществляемый исключительно судом, органом государственной - судебной - власти;
- 2) назначение его - защита конституционных прав и свобод человека, гражданина, осуществляемая посредством уголовного судопроизводства, регламентированного уголовно-процессуальным законом;
- 3) завершается данный вид деятельности принятием решения - актом правосудия .
При рассмотрении проблемы ответственности виновных лиц за нарушение прав и ущемление интересов потерпевшего можно выделить две группы лиц, чьи действия (бездействие) послужили основанием для обращения за защитой в суд:
- а) собственно подозреваемые (обвиняемые);
- б) представители правоохранительных органов, ответственные за производство по уголовному делу (дознаватель, следователь, прокурор, суд).
Если в первом случае интерес уголовного преследования и функционирование механизма защиты потерпевшего поддерживают и потерпевший, и государственные органы, и должностные лица, поскольку частный и публичный интересы здесь по смыслу самого уголовного преследования максимально совпадают, то при рассмотрении второго варианта, где права и интересы потерпевшего ущемлены должностным лицом (например, при производстве следственного действия), мы сталкиваемся с противоречием между частным интересом потерпевшего и нежеланием дознавателей, следователей, прокуроров и судей признавать свою вину в ущемлении прав потерпевшего. Должностное лицо, с одной стороны, обязано гарантировать потерпевшему полную реализацию его прав, с другой стороны, привлечь к ответственности виновное лицо, которым в ряде случаев является оно само. Вышестоящие органы и лица, ответственные за контроль над законностью при производстве по уголовному делу и способные привлечь к ответственности нарушителя в подобной ситуации, как показывает практика, делают это не слишком активно, назначая символическое наказание другому должностному лицу.
Практика свидетельствует: наиболее часто встречающимися нарушениями со стороны должностных лиц являются: нарушение дознавателем, следователем, прокурором срока по принятию и проверке сообщения о совершенном или готовящемся преступлении; нарушение судьей срока рассмотрения жалоб на законность, обоснованность действий (бездействия) дознавателя, следователя и прокурора; нарушение дознавателем или следователем срока направления копии постановления об отказе в возбуждении уголовного дела; неуказание в повестке о вызове потерпевшего места, времени, качества вызываемого лица и др. Чаще всего такие нарушения служат поводом для обжалования потерпевшим действий (бездействия) и решений должностных лиц.
Привлечение дознавателей, следователей и других должностных лиц к «символической» ответственности не удерживает этих лиц от совершения новых нарушений. Поэтому о предупреждении подобных правонарушений не может быть и речи. Необходимо ужесточить ответственность должностных лиц путем введения в УК РФ состава преступления «Грубое нарушение прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства должностным лицом, ответственным за производство по уголовному делу». Кроме того, следует внести изменения в ст. 20 УПК РФ, отнеся этот состав преступления к делам частно-публичного обвинения, поскольку, нарушая права отдельного участника судопроизводства, виновное лицо ущемляет не только частный интерес конкретного лица, но и приносит вред другим участникам правоотношений путем снижения темпа и эффективности осуществления правосудия .
При осуществлении судебной защиты прав и свобод граждан и контрольной деятельности на ранних стадиях производства по уголовным делам судебные органы не решают вопросы целесообразности совершения тех или иных процессуальных действий. Суд рассматривает их исключительно с позиции права и соответствия их закону.
Следует отметить отсутствие единых подходов в оценке деятельности суда при осуществлении судебной защиты на ранних стадиях судопроизводства. Ряд авторов эти действия суда оценивают как одну из форм осуществления правосудия. Так,
З.Т. Чеджимов применительно к праву на обжалование в досудебном производстве отмечает: «...судебный контроль стал составной частью процессуальной процедуры расследования и особой формой осуществления правосудия». Что касается дачи судом разрешений на производство отдельных процессуальных действий, то они «осуществляются в форме, содержащей элементы правосудия» .
Такой же точки зрения придерживается В.А. Лазарева: «...расследование уголовного дела по существу в стадии судебного разбирательства, повторное рассмотрение его в суде второй инстанции или надзорной инстанции, действия суда при назначении судебного заседания и осуществления судебного контроля за актами предварительного расследования являются выражением сущности правосудия, т.е. формами (способами) его осуществления» .
Вряд ли целесообразно отождествлять характер действия судебных органов при рассмотрении дела по существу на разных стадиях судопроизводства по уголовным делам, где судом действительно осуществляются правосудие и судебный контроль за актами предварительного расследования. Характерно, что сторонники такого подхода признают осуществление судами наряду с правосудием и судебного контроля, оценивая его как форму или способ осуществления правосудия. Едва ли это обоснованно, поскольку судебный контроль - не форма осуществления правосудия, а самостоятельная организационно-правовая форма осуществления судебной власти в целом.
Аргументированным представляется мнение Н.М. Чепурно- вой, которая рассматривает полномочия судов по судебному контролю за актами предварительного расследования как самостоятельную организационно-правовую форму осуществления судебной власти - судебного контроля . Такой подход находит поддержку и со стороны других ученых и практиков. В литературе неоднократно отмечалось, что судебная власть реализуется не только после окончания расследования, но и в досудебных стадиях в форме судебного контроля .
Такого подхода придерживаются также В.А. Азаров и И.Ю. Та- ричко. Они считают, что более оправданно вычленение, наряду с функцией осуществления правосудия, самостоятельной уголовно-процессуальной функцит судебного контроля за деятельностью органов уголовного преследования, который имеет свои предмет и цель и осуществляется исключительно в досудебных стадиях уголовного процесса. Постоянное наращивание правового потенциала функции судебного контроля порождает необходимость определения ее места в функциональной характеристике уголовного судопроизводства, вызывает острую потребность согласования с иными функциями, а также с функциями прокурорского надзора и ведомственного процессуального контроля . Кроме того, по их мнению, функция судебного контроля за деятельностью органов уголовного преследования и функции правосудия обладают «атрибутами отдельной уголовно-процессуальной функции» .
Законодательное установление возможности лица обратиться за судебной защитой на ранних стадиях производства по уголовным делам, предусмотренной уголовно-процессуальным законодательством, направлено на усиление правозащитной роли судебной власти по обеспечению защиты прав и свобод человека и гражданина.
Как показывает комплексный анализ многообразных данных - социологических исследований, обобщения судебной практики, экспертного опроса судей, «состояние судебной защиты прав и свобод граждан, ее эффективность в настоящее время не могут удовлетворять потребности граждан и государства» . В.П. Каше- пов называет и причину: действующая система судов, судебные процедуры далеко не всегда позволяют человеку в полной мере использовать предоставленное ему Конституцией РФ право на обращение в суд для отстаивания своих прав .
Вопросы судебной защиты прав человека и гражданина в уголовном судопроизводстве должны находиться в центре внимания ученых - для всестороннего изучения этой проблемы и поиска ее решения, выработки предложений по законодательному установлению процессуальных и организационных гарантий осуществления права лица на судебную защиту в уголовном судопроизводстве.
На основе проведенного исследования можно сделать вывод о том, что судебная защита в уголовном судопроизводстве представляет собой многоаспектную (многофункциональную) уго- ловно-про-цессуальную деятельность органов судебной власти в установленных законом процессуальных формах, направленную на обеспечение доступа к правосудию и восстановление нарушенных прав и законных интересов личности при производстве по уголовному делу.
Помимо законодательного закрепления большую роль в становлении института судебной защиты в уголовном судопроизводстве сыграл Конституционный Суд РФ. Он обеспечил судебную защиту прав личности по уголовным делам и исключение из уголовного законодательства многих недемократических форм процессуального контроля: возбуждение уголовного дела судом по своему усмотрению; возвращение дела судом на дополнительное расследование; рассмотрение уголовного дела при отказе прокурора от государственного обвинения .
Судебный контроль начинается с начального этапа, как только появляются основания полагать, что в ходе уголовного судопроизводства могут быть ограничены чьи-либо конституционные права и свободы. Судебный контроль может осуществляться как по ходатайствам лиц, производящих проверку первоначальной информации о преступлении, так и по жалобам лиц, полагающих свои права нарушенными . С этого этапа начинает действовать и право на судебное обжалование и судебную защиту в уголовном судопроизводстве.
В уголовном процессе необходимо сочетание реализации права на судебную защиту и цели уголовного преследования, сбора и закрепления доказательств, неразглашения тайны следствия. В связи с этим необходимо четкое установление оснований, которые допускают обжалование в суд незаконных действий и решений: ограничение конституционных прав граждан, обжалование незаконных действий при применении мер процессуального принуждения, при проведении следственных действий. В правоприменительной практике отмечается также, что могут быть обжалованы и такие действия, которые затрудняют доступ к правосудию .
Институт судебного обжалования действий и решений должностных лиц, осуществляющих предварительное расследование, является одним из несомненных достижений в области соблюдения прав и законных интересов личности в сфере уголовного судопроизводства. Он получил свое первоначальное развитие в рамках решений Конституционного Суда РФ и был закреплен в гл. 16 нового УПК РФ.
Однако новый уголовно-процессуальный закон не решил всех вопросов правоприменительной практики при реализации названного права участниками уголовного судопроизводства. Остаются вопросы о форме обжалования процессуальных действий (бездействия) и решений должностных лиц, осуществляющих производство по уголовным делам; о субъектах и сроках обжалования и рассмотрения жалоб; об активной роли суда при рассмотрении жалоб и устранении допущенных нарушений закона; о предмете обжалования, о чем, в частности, свидетельствует постановление Конституционного Суда РФ от 8 декабря 2003 г. № 18-П, разъясняющее допустимость обжалования в кассационном порядке вынесенного по итогам предварительного слушания решения суда о приостановлении производства по делу . При этом судебная практика показывает, что даже нераз- решенность названных вопросов не препятствует обращению в суд граждан за защитой своих прав и законных интересов, а суд выступает реальной гарантией этой защиты, хотя работать приходится в сложных условиях, восполняя пробелы закона опытом практической работы и применяя закон по аналогии.
Получается, что один из важнейших уголовно-процессуальных институтов, гарантирующий надлежащую охрану прав и свобод человека и гражданина, провозглашенный в качестве принципа уголовного судопроизводства (ст. 19 УПК РФ) и обеспечивающий реальное действие всех остальных принципов производства по уголовным делам, нуждается в дальнейшем детальном исследовании с позиций совершенствования его законодательного закрепления и правоприменительной практики суда, прокуратуры и органов предварительного расследования.
Нуждаются в устранении разногласий в толковании уголовнопроцессуального закона положения, регламентирующие вопросы подачи жалобы в суд в порядке ст. 125 УПК РФ и конкретизацию процесса по данной категории судебных жалоб.
Судебная защита конституционных прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в уголовном процессе предполагает осуществление судебного контроля в разных формах его проявления:
- превентивный судебный контроль за решениями и действиями органов предварительного расследования при ограничении основных конституционных прав личности (ст. 22, 23, 25 Конституции, ст. 108-110, 114, 115, 165, 448 УПК РФ);
- последующий судебный контроль решений органов предварительного расследования по процессуальным и следственным действиям (бездействию) ими уже осуществлены (ст. 125 и ч. 5 ст. 165 УПК РФ).
Функциональное значение суда характеризуется тем, что в силу ст. 15 и 243 УПК РФ суд не является органом уголовного преследования и не выступает на стороне обвинения или защиты; решая задачи, в то же время он создает условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав.
Судебный порядок рассмотрения жалоб в отношении задержания и ареста подозреваемого ими обвиняемого дает основания обжаловать содержание под стражей уже в период задержания лица в качестве подозреваемого до его ареста.
Система судебного контроля в уголовном судопроизводстве, являясь многоаспектным понятием, фокусирует в себе сплетение различных общественно-социальных проблем и свидетельствует об их важности, сложности и вместе с тем о необходимости дальнейшего формирования новых идей, взглядов, подходов к реализации судебной власти в уголовной юстиции и ее перспективах в современном обществе. Доступность судебной власти является в современном обществе показателем его демократичности, уровня правовой культуры и правосознания его граждан.
Следует согласиться с оценкой, данной Рябковой О.В., что судебный контроль за проведением следственных действий и решений прокурора, органов предварительного расследования, ограничения конституционных прав и свобод граждан в уголовном процессе РФ - специфическая уголовно-процессуальная деятельность, направленная на обеспечение соблюдения в уголовном процессе конституционных прав и свобод участников процесса, недопущения их нарушения, восстановления незаконно и (или) необоснованно нарушенных конституционных прав .
Вопрос о роли суда при осуществлении судебной защиты в уголовном судопроизводстве остается дискуссионным. В литературе вносятся предложения о необходимости создания специализированной судебной системы в виде аппарата следственных судей по разрешению вопросов, касающихся ограничений конституционных прав граждан, прямо предусмотренных ст. 22, 23, 25 Конституции РФ .
Высказывается мнение о том, что постановления о возбуждении уголовного дела и о привлечении лица в качестве обвиняемого не должны быть предметом рассмотрения суда в порядке ст. 125 УПК РФ , поскольку от процессуальной неурегулированности в данной статье сроков разрешения жалоб страдают потерпевшие, которые вопреки ч. 1 ст. 6 УПК РФ не могут получить государственную защиту и восстановление своих прав и законных интересов .
Безусловно, законодательное закрепление порядка судебной защиты прав и свобод требует совершенствования, в то же время практика подтверждает, что в досудебных стадиях уголовного процесса процедура обжалования решений и действий (бездействия) органов расследования является действенным способом обеспечения защиты интересов граждан, участвующих в судопроизводстве.
Законодательная инициатива последних лет была направлена на расширение пределов обжалования решений и действий (бездействия) органов расследования в ходе судебного производства. Так, Конституцией РФ 1993 г. были определены новые подходы к праву граждан на судебную защиту от незаконных действий и решений органов власти и отдельных должностных лиц. В соответствии с этими подходами расширился предмет жалобы, выразившийся в признании права на обжалование решений об отказе в возбуждении уголовного дела, об избрании, отмене или изменении меры пресечения. Конституцией РФ расширен крут субъектов, наделенных правом на обжалование. В настоящее время таким правом обладают не только участники процесса, но и иные заинтересованные лица, чьи права и законные интересы затронуты действиями или решениями органов предварительного расследования.
Вместе с тем в законодательных актах возник ряд противоречий процессуального характера, касающихся обжалования в суд решений и действий органов расследования. В новом УПК не регламентирован механизм порядка подачи жалобы, не предусмотрены сроки рассмотрения жалоб. П.А. Лупинская обоснованно считает, что определение суда, который вправе рассматривать жалобу на действия и решения, принятые в стадиях досудебного производства, должно учитывать необходимость обеспечить рассмотрение жалобы в разумные сроки, возможность участия в ее рассмотрении заинтересованных лиц.
Организационно-правовой формой осуществления судебной защиты в уголовном процессе на ранних стадиях производства дознания и предварительного следствия является судебный контроль за решениями и действиями органов предварительного расследования.
В литературе выделяют обычный (ординарный) отложенный судебный контроль, осуществляемый в стадии судебного следствия, и экстраординарный (необычный, оперативный) судебный контроль в стадии предварительного расследования. По отношению к основному - обычному отложенному судебному контролю - экстраординарный носит частный, вспомогательный, правообеспечительный характер и ни в коей мере не способен заменить обычный отложенный судебный контроль .
В процессуальной регламентации судебной защиты в уголовном судопроизводстве и его организационном обеспечении имеются и недостатки.
В ходе досудебного производства предметом обжалования в судебном порядке являются два вида действий и решений органов предварительного расследования. Первая группа - решения, обжалование которых прямо предусмотрено в УПК РФ: постановления дознавателя, следователя, прокурора об отказе в возбуждении уголовного дела (ч. 1 ст. 125, ч. 5 ст. 148 УПК РФ) и о прекращении уголовного дела (ч. 1 ст. 125 УПК РФ). В суд может быть подана жалоба и на отказ в приеме сообщения о преступлении (ч. 5 ст. 144 УПК РФ).
Вторую группу составляют иные действия (бездействие) и решения должностных лиц, осуществляющих производство по уголовным делам, которые способны причинить ущерб конституционным правам и свободам участников уголовного судопроизводства либо затруднить доступ граждан к правосудию. Неопределенность данной категории действий (бездействия) и решений дознавателя, следователя, прокурора создает трудности как у граждан, так и у суда.
Основываясь на позиции Конституционного Суда и ч. 2 ст. 46 Конституции РФ, следует заключить, что участники уголовного процесса вправе обжаловать в суд любые действия и решения органов предварительного расследования, затрагивающие их права и свободы и требующие незамедлительного реагирования.
На действия и решения органов предварительного расследования могут подавать жалобы в суд не только любые участники уголовного процесса, но и иные лица, как физические, так и юридические, непосредственно в расследовании не участвующие, если досудебным производством затрагиваются их права и свободы.
Правоприменительная практика показывает, что под иными лицами, чьи интересы непосредственно затрагиваются обжалуемыми действиями (бездействием) и решениями, суд понимает:
- добросовестных приобретателей, а также других участников гражданско-правовых отношений, если обжалуемые действия (бездействие) или решения могут существенно изменить условия гражданско-правового договора;
- организации, сотрудники которых совершили преступление, связанное с выполнением своих служебных обязанностей, и для которых этот факт влечет определенную ответственность (например, пожар на складе);
- организации либо лица, права и интересы которых нарушены проведением следственных действий (например, обыск, изъятие в магазине у работников, совершивших преступление), которые причиняют ущерб владельцу.
Подобное разъяснение должно найти отражение в отдельных методических рекомендациях, специально разработанных для судей, рассматривающих жалобы в порядке ст. 125 УПК РФ, либо в руководящих разъяснениях Верховного Суда РФ.
Уголовно-процессуальный закон никак не ограничивает конечный срок обжалования, что создает серьезные трудности для надлежащего рассмотрения и разрешения жалобы, поскольку по прошествии времени утрачиваются доказательства (например, для проверки отказа в возбуждении уголовного дела), возникают сложности с поиском лица, чьи действия обжалуются, истекают сроки привлечения к ответственности и т.д. В связи с этим в УПК РФ должно быть внесено положение, регламентирующее срок обращения с жалобой на процессуальные действия и решения органов предварительного расследования.
Правоприменительная практика показывает, что при определенных обстоятельствах суды отказывают в приеме жалоб, несмотря на то, что ст. 125 УПК РФ не предусматривает принятие судом такого решения. Приводит судей к подобному разрешению жалоб наличие в уголовно-процессуальном законе, хоть и в неконкретизированном виде, определенных условий, соблюдение которых обязательно при подаче жалобы.
По смыслу ст. 46-52, 118, 120 и 123 Конституции РФ и корреспондирующих им ст. 6 и 13 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, суд как орган правосудия призван обеспечивать в судебном разбирательстве соблюдение требований, необходимых для вынесения правосудного, т.е. законного, обоснованного и справедливого, решения по делу и принимать меры к устранению препятствующих этому обстоятельств, а значит, он должен быть наделен уголовно-процессуальным законом соответствующими полномочиями. В противном случае обеспечение в должном объеме права на судебную защиту было бы невозможным.
Однако не все положения уголовно-процессуального закона позволяют эффективно выполнять возложенные на судей обязанности по рассмотрению жалоб. Так, нуждаются в пересмотре сроки рассмотрения жалобы в суде; необходимо урегулирование вопроса о предоставлении органами предварительного расследования и прокурором необходимых документов для надлежащего рассмотрения жалобы и принятия правосудного решения по ней, а также участия в судебном заседании отдельных лиц; следует более подробно регламентировать саму процедуру проведения судебного заседания в порядке ст. 125 УПК РФ и возможные варианты судебных решений по результатам рассмотрения жалобы.
Кроме того, ст. 125 УПК РФ не обязывает органы предварительного расследования и прокурора предоставлять судье необходимые материалы, в отличие от ст. 124 УПК РФ, которая хотя бы опосредованно предполагает возможность прокурора истребовать дополнительные материалы, необходимые для проверки жалобы. В уголовно-процессуальном законе должна найти место норма, согласно которой органы расследования и прокурор, получившие жалобу, обязаны незамедлительно направить ее в суд с объяснениями и необходимыми материалами, удостоверяющими законность и обоснованность принятых ими процессуальных решений и проведенных процессуальных действий.
Нуждаются в уточнении вопросы активности суда при рассмотрении жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ. Следуя принципу состязательности, обязанность доказывания обоснованности и законности принимаемых решений и проводимых действий, и в противовес - их незаконности и необоснованности лежит, соответственно, на прокуроре и заявителе (защитнике, представителе).
Согласно ч. 5 ст. 125 УПК РФ по результатам рассмотрения жалобы судья выносит одно из следующих постановлений: 1) о признании действия (бездействия) или решения соответствующего должностного лица незаконным или необоснованным и о его обязанности устранить допущенное нарушение; 2) об оставлении жалобы без удовлетворения.
В правоприменительной практике встречаются случаи, когда после вступления в законную силу судебного постановления о признании постановления следователя (прокурора) незаконным данное постановление не отменяется.
Признав постановление, решение незаконным и необоснованным, суд должен отменить его, указав орган, на который возлагается контроль за исполнением судебного решения, а также необходимые действия, которые должны быть выполнены для восстановления нарушенных прав заявителя и иных лиц, чьи интересы были ущемлены, и срок для исправления ошибок. Все это должно найти отражение в уголовно-процессуальном законе. Институт обжалования процессуальных действий и решений должен выступать как надлежащая гарантия законных интересов лиц, вовлекаемых в сферу производства по уголовным делам .
Уголовное судопроизводство обеспечивает защиту материальных и процессуальных прав не только потерпевшим, непосредственно обращающимся в компетентные органы с заявлением о совершении преступления, и лицам, обвиняемым или подозреваемым в совершении преступлений, но и всем гражданам, вовлекаемым в процессуальную деятельность безотносительно к их роли в уголовном процессе на любом этапе производства по уголовному делу.
Особой спецификой отличается право на защиту, предоставленное лицу, обвиняемому или подозреваемому в совершении преступления.
Следует отметить, что право обвиняемого на защиту не тождественно праву на судебную защиту. Право на защиту от обвинения, рассматриваемое в материальном смысле как право на защиту от необоснованного осуждения, право на оправдание судом или на справедливый приговор, безусловно, охватываются материальным же понятием судебной защиты. Однако в процессуальном смысле право на защиту выходит за пределы судебной защиты, так как включает в себя те права, которые обвиняемый лично или с помощью своего защитника реализует в досудебных стадиях (представление доказательств, заявление ходатайств и отводов, многочисленные правомочия частного характера, принадлежащие обвиняемому как участнику предварительного расследования). В последнем случае право обвиняемого на защиту может рассматриваться как составная часть судебной защиты, поскольку в случае нарушения оно подлежит восстановлению судом.
Поднятие судебной защиты на высоту принципиального положения обеспечивает ее нерушимость, присущую принципам уголовного судопроизводства, и является единственной гарантией, с помощью которой можно заставить судебную систему защищать, прежде всего, права и свободы граждан, а не интересы государства, отождествляемые органами, осуществляющими уголовное преследование, с собственными интересами.
Таким образом, охрана прав и свобод участников уголовного судопроизводства, их защита, защита обвиняемого и подозреваемого, судебная защита представляют собой хотя и тесно связанные, но не тождественные понятия.
Защита, в том числе судебная, прав и свобод человека и гражданина имеет в уголовном процессе разные направления и формы реализации, в связи с чем может возникнуть вопрос об установлении приоритетности интересов. Чьи права и свободы должны быть защищены в первую очередь - обвиняемого или потерпевшего? Право обвиняемого на защиту длительное время рассматривалось в отечественной науке как приоритетное направление уголовно-процессуальной деятельности, которому посвящены труды самых известных ученых
- Теоретические основы конституционного права Российской Федерации
- Конституционное право как отрасль права
- Понятия «конституционное право» и «государственное право»
- Предмет и метод конституционного права России
- Конституционно-правовые отношения и их субъекты
- Система конституционного права
- Конституционно-правовые институты
- Конституционно-правовая норма
- Система источников конституционного права
- Конституция и федеральные законы как основные источники конституционного права
- Особенность международных договоров как источников конституционного права
- Нормативные правовые акты органов исполнительной власти. Подзаконные и иные нормативные акты
- Коллизии источников конституционного права и способы их преодоления
- Конституционное право - юридическая наука и учебная дисциплина
- Понятие и предмет науки конституционного права
- Источники и методы науки конституционного права
- Конституционное право как учебная дисциплина
- Конституция и этапы ее развития
- Конституционализм и этапы его развития
- Понятие и функции Конституции
- Форма и структура Конституции
- Юридические свойства Конституции
- Порядок пересмотра Конституции РФ и внесения в нее поправок
- Основы конституционного строя
- Система социальных, экономических и политико-правовых отношений как основа конституционного строя
- Конституционный строй: основные принципы и правовое закрепление
- Экономические основы конституционного строя
- Конституционные основы гражданского общества
- Гражданское общество: понятие, признаки, структура
- Гражданское общество и государство
- Общественные объединения и политические партии в Российской Федерации
- Статус средств массовой информации
- Контроль и надзор за деятельностью общественных организаций
- Права и свободы человека и гражданина
- Юридическая природа прав, свобод и обязанностей человека и гражданина
- Гражданство и правосубъектность
- Конституционные принципы правового статуса личности
- Конституционные права и обязанности человека и гражданина
- Единство и целостность системы прав и свобод человека и гражданина
- Гражданство в Российской Федерации
- Гражданство: понятие, сущность, принципы
- Приобретение и прекращение гражданства Российской Федерации. Гражданство детей, опекунов, попечителей, недееспособных лиц
- Полномочия органов, ведающих делами о гражданстве
- Конституционные основы положения иностранных граждан и лиц без гражданства в России
- Иностранные граждане и лица без гражданства: понятия и категории
- Основные права, свободы и обязанности иностранных граждан и лиц без гражданства
- Конституционный статус беженцев и вынужденных переселенцев
- Юридические механизмы защиты прав и свобод человека и гражданина в России
- Правомочия граждан по самозащите прав и свобод
- Защита прав и свобод человека и гражданина в уголовном и гражданском судопроизводствах
- Организационно-правовые гарантии основных прав и свобод в сфере исполнительной власти
- Деятельность Уполномоченного по правам человека в России как гарантия защиты прав и свобод личности
- Становление института Уполномоченного по правам человека
- Компетенция Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации
- Международная защита прав и свобод человека и гражданина
- Международно-правовые акты защиты прав и свобод человека и гражданина
- Взаимовлияние и соотношение международного права и законодательства государств
- ООН и ее специализированные учреждения по защите прав и свобод человека
- Защита прав и свобод человека в рамках Совета Европы
- Федеративное устройство
- Конституционные основы федеративного устройства Российской Федерации
- Государственное устройство: понятие и формы
- Особенности Федерации в России
- Конституционно-правовой статус Российской Федерации
- Избирательная система Российской Федерации
- Избирательная система Российской Федерации
- Понятия «избирательная система» и «избирательное право»
- Виды избирательных систем
- Избирательное право в Российской Федерации
- Современные тенденции развития избирательного права в Российской Федерации
- Источники, нормы и принципы избирательного права в Российской Федерации
- Субъекты избирательного процесса. Права и обязанности
- Избирательный процесс
- Понятие и основные стадии избирательного права
- Организация и порядок проведения выборов
- Голосование: классификация видов и итоги
- Система органов государственной власти и местного самоуправления в Российской Федерации
- Конституционные основы системы органов государственной власти в Российской Федерации
- Общие положения
- Государственные органы и их система: понятия, признаки
- Органы государственной власти России и субъектов Федерации
- Президент Российской Федерации
- Сущность президентской власти
- Полномочия Президента РФ
- Порядок выборов и прекращения полномочий Президента РФ
- Федеральное Собрание (парламент) Российской Федерации
- Парламент в государственном механизме
- Организационно-правовые аспекты деятельности Совета Федерации
- Рассмотрение Советом Федерации вопросов, отнесенных к его ведению
- Организационно-правовые аспекты деятельности Государственной Думы
- Процедурные правила рассмотрения вопросов
- Законодательная процедура парламента РФ
- Статус депутата Государственной Думы и члена Совета Федерации
- Конституционно-правовой статус. Депутатский мандат. Срок полномочий
- Полномочия парламентариев
- Гарантии депутатской деятельности
- Правительство Российской Федерации
- Правительство РФ как высший исполнительный орган государственной власти
- Правительство РФ: формирование, срок полномочий, отставка
- Полномочия Правительства РФ
- Акты Правительства РФ
- Судебная власть в Российской Федерации
- Судебная власть в Российской Федерации: понятие и структура, виды судебных систем
- Конституционно-правовой статус Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ
- Конституционный Суд Российской Федерации
- Конституционно-правовой статус судей
- Конституционно-правовое обеспечение национальной безопасности в Российской Федерации
- Понятие «национальная безопасность»
- Институты конституционного права в реализации Концепции национальной безопасности Российской Федерации
- Конституционная безопасность России и проблемы ее обеспечения
- Местное самоуправление - одна из основ демократического общества и правового государства
- Местное самоуправление: понятие, сущность, система и функции
- Права и обязанности
- Проблемы совершенствования местного самоуправления
- Конституционно-правовой статус правоохранительных органов в системе безопасности Российской Федерации
- Система безопасности в Российской Федерации
- Конституционно-правовой статус Совета Безопасности РФ
- Конституционно-правовой статус прокуратуры в Российской Федерации
- Следственный комитет РФ
- Конституционно-правовой статус органов внутренних дел Российской Федерации
Защита прав и свобод человека и гражданина в уголовном и гражданском судопроизводствах
Негативное отношение людей к государственным правоохранительным структурам, к судебным органам во многом объясняется их неспособностью преодолеть стремительный рост преступности, а также исключить многочисленные нарушения прав и свобод граждан в своей деятельности. Происходит рост уровня преступности, меняется ее характер. Особую тревогу вызывает рост организованных форм преступности, использующей такие методы уголовного террора, как заказные убийства, вымогательство, захват заложников и т.д.
Важной функцией судопроизводства является защита российских граждан от ограничений и нарушений их прав и свобод. В широком смысле это вид профессиональной деятельности, направленной на обеспечение защиты прав человека от нарушений и преступлений и защиту прав и законных интересов участников судопроизводства, в том числе уголовного.
Уголовно-процессуальные формы защиты прав
Посредством уголовно-процессуальной формы защищаются права: (1) лиц, подвергшихся уголовному преследованию (подозреваемых и обвиняемых); (2) лиц, пострадавших от преступления, т.е. тех, кому нанесен прямой или косвенный ущерб от преступления (потерпевших, гражданских истцов, их представителей); (3) лиц, несущих имущественную ответственность за причинение вреда потерпевшим (гражданских ответчиков); (4) других субъектов уголовного судопроизводства (не являющихся обвиняемыми, подозреваемыми, потерпевшими).
На защиту прав и свобод граждан в уголовном судопроизводстве нацелены многие нормы российской Конституции. Важнейшую роль играют положения ст. 49, устанавливающие, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Обвиняемый при этом не должен доказывать свою невиновность. Бремя доказывания лежит на прокуроре, следователе, лице, производящем дознание. Несоблюдение этих требований влечет прекращение дела и оправдание подсудимого. Презумпция невиновности устанавливает, что неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого. Любой факт или доказательство, вызывающие неустранимые сомнения, толкуются в пользу обвиняемого.
Конституция РФ расширила сферу судебного контроля за действиями, ограничивающими конституционные права и свободы личности. Арест, заключение под стражу, содержание под стражей, наложение ареста на почтовую и телеграфную корреспонденцию лица, проникновение в жилище против воли проживающих в нем лиц возможны только на основании судебного решения. До вынесения судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов (ст. 22-24). Эти конституционные положения нашли отражение в УПК РФ 2001 г. В частности, обвиняемый (подозреваемый), его защитник и законный представитель вправе обращаться в вышестоящий суде жалобой на постановление об аресте или о его продлении. Судопроизводство по таким делам осуществляется с участием сторон, что означает равенство процессуальных средств.
Вместе с тем новейшая история России знает примеры издания нормативных правовых актов различных государственных органов, в том числе и Президента РФ, нарушающих права граждан. 14 июня 1994 г. был принят Указ Президента РФ «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Согласно этому акту коммерческая и банковская тайна не являлись препятствием для получения органами прокуратуры, внутренних дел, налоговой полиции и т.д. в установленном ими порядке сведений и документов о финансово-экономической деятельности лиц, причастных к совершению тяжких преступлений в составе организованных преступных групп. Также согласно Указу к подозреваемым и обвиняемым в такого рода преступлениях в качестве меры пресечения не применялись подписка о невыезде, поручительство и залог. Задержание подозреваемых допускалось сроком до 30 суток.
Названный Указ расходился со ст. 90 Конституции РФ, согласно которой акты Президента РФ не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам. В 1994 г. действовал УИК РФ, являющийся таким федеральным законом, в котором не предусматривались подобные нормы. Результатом резкой критики Указа Президента РФ явилась его отмена самим главой государства.
Заведомо незаконное заключение гражданина под стражу или содержание под стражей, как устанавливает Уголовный кодекс РФ, является преступлением против правосудия (ч. 2 ст. 301), ответственность за которое несут должностные лица органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры или судьи в случаях, когда они сознательно нарушают требования закона относительно оснований применения меры пресечения - содержания под стражей - или содержат под стражей гражданина сверх установленных законом сроков без продления их в установленном порядке. Уголовное дело вправе возбудить прокурор по жалобе заинтересованного лица. Ответственность названных лиц может быть применена судом в результате рассмотрения уголовного дела.
Если заключенный под стражу в установленном порядке признан невиновным либо уголовное дело в отношении него прекращено за отсутствием состава преступления или за недоказанностью участия обвиняемого (подозреваемого) в совершении преступления, он считается реабилитированным . Он имеет право также принять меры к возмещению ущерба, причиненного в результате незаконного применения рассматриваемой меры пресечения.
Гражданский кодекс РФ предусматривает, что вред, причиненный гражданину в результате незаконного заключения под стражу, возмещается за счет казны Российской Федерации в полном объеме, независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, суда (ст. 1070 ГК РФ). Возмещению (возврату в натуре) подлежат: заработок и другие трудовые доходы, пенсии, пособия, выплата которых была приостановлена в связи с заключением под стражу; имущество (в том числе денежные вклады, ценные бумаги, которые были изъяты в связи с привлечением лица в качестве обвиняемого, заключением под стражу и наложением ареста на собственность). Освобожденному из-под стражи в течение месяца со дня обращения должна быть предоставлена прежняя работа (должность). Время содержания под стражей засчитывается невиновному гражданину как в общий трудовой стаж, так и в стаж работы по специальности 1 Безлепкин Б.Т. Судебно-правовая защита прав и свобод граждан в отношениях с государственными органами и должностными лицами. М., 1997. С. 32-38. .
Значительны конституционные гарантии прав человека и гражданина на квалифицированную юридическую помощь, прав задержанных, заключенных под стражу, обвиняемых в совершении преступления, на защиту с момента соответственно задержания, заключения под стражу, предъявления обвинения (ст. 48 Конституции РФ).
В развитие этого конституционного положения УПК РФ устанавливает, что лицо, производящее дознание, следователь, прокурор и суд обязаны обеспечить подозреваемому и обвиняемому возможность защищаться установленными законом средствами и способами, а также охрану их личных и имущественных прав. Защитник допускается к участию в деле с момента предъявления обвинения, а в случае задержания подозреваемого и применения к нему меры пресечения в виде заключения под стражу - с момента фактического задержания. Если к лицу, подозреваемому в совершении преступления, применены иные меры процессуального принуждения или его права и свободы затронуты действиями, связанными с его уголовным преследованием, защитник допускается к участию в деле с начала осуществления этих мер или действий. По делам, по которым дознание или предварительное следствие не производилось, защитник допускается с момента принятия дела судом к своему производству (ст. 19, 47 УПК РФ).
Участие адвоката (защитника) на ранних стадиях уголовного процесса может затруднять расследование, но призвано обеспечить проведение следственных действий с соблюдением закона. Право на защиту, по мнению М.В. Баглая, производно от права на свободу, так как смысл защиты состоит в достижении свободы человека. Поэтому детальное регулирование такого права осуществляется с целью предоставления человеку максимума возможностей отстоять свою правоту, убедить в своей невиновности.
Важными гарантиями защиты прав граждан в уголовном процессе служат и конституционные запреты , во-первых, на использование доказательств, полученных с нарушением федерального закона, во-вторых, запрет повторного осуждения за одно и то же преступление (ст. 50 Конституции РФ). Первый запрет означает, что доказательства, полученные с нарушением закона, признаются не имеющими юридической силы и не могут быть положены в основу обвинения, а также использоваться для доказывания события преступления, виновности обвиняемого, характера и размера ущерба, причиненного преступлением, и др. (ст. 69 УПК РФ).
Второй из сформулированных в ст. 50 Конституции запретов означает, что уголовное дело против гражданина не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению, если человек уже был судим по тому же обвинению и суд вынес приговор или прекратил дело.
Данная статья Конституции РФ также гласит, что каждый осужденный за преступление имеет право на пересмотр приговора вышестоящим судом, а также право просить о помиловании или смягчении наказания. Пересмотр приговора предусмотрен в УПК РФ как гарантия против судебных ошибок.
Гражданско-процессуальные формы защиты прав
Защите прав и свобод граждан способствует также конституционный принцип свидетельского иммунитета , закрепленный в ст. 51 Конституции РФ: никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом. УПК РФ включает в состав таких родственников родителей, детей, родных братьев и сестер, усыновителей и усыновленных, дедушку, бабушку, внуков, супруга.
После принятия УПК РФ в 2001 г. многие принципы и нормы Конституции, устанавливающие основные положения в области защиты основных прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, получили в нем свое развитие. Вместе с тем осталось еще много нерешенных проблем, которые должны решить законодательные и правоприменительные органы.
Содержание права на защиту определяется также комплексом норм гражданского материального и процессуального права. Перечень способов защиты гражданских нрав содержится в ст. 12 ГК РФ и включает в себя в числе других признание недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления, возмещение ущерба, компенсацию морального вреда и др. В соответствии с подведомственностью дел, установленной гражданско-процессуальным законодательством, защиту гражданских прав осуществляет суд.
Судам подведомственны дела по спорам, возникающим из гражданских, семейных, жилищных, земельных, трудовых правоотношений, некоторых видов административно-правовых отношений, и дела особого производства (ГПК РФ). Дела по спорам, связанным с защитой и охраной конституционных прав граждан, рассматриваемые в порядке гражданского судопроизводства, именуются гражданскими делами.
Среди гражданских прав важнейшее место занимает право на владение имуществом , а наиболее эффективным способом его защиты выступает судебная защита. Наиболее распространенным нарушением имущественных прав является нарушение договорных отношений, в которых неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств влечет договорную ответственность. Гражданские иски по восстановлению нарушенных прав относятся к компетенции гражданского судопроизводства, задача которого - восстановление нарушенных прав путем полного и объективного рассмотрения гражданских дел.
Субъектами гражданско-процессуальных отношений могут быть граждане России, иностранцы (в том числе лица, имеющие двойное гражданство), лица без гражданства, а также юридические лица.
Кроме гражданско-правовых споров в порядке гражданского судопроизводства рассматриваются и некоторые категории дел, возникающие из административно-правовых отношений , которые законом отнесены к судебной подведомственности. Так, суд рассматривает дела о таких административных правонарушениях, как: нарушение избирательных прав граждан; нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях; нарушение законодательства о труде и об охране труда; незаконные действия по усыновлению (удочерению) ребенка, передаче его под опеку (попечительство) или в приемную семью; нарушение законодательства о собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетировании; отказ в предоставлении гражданину информации; принуждение к участию или отказу от участия в забастовке; не предоставление на безвозмездной основе услуг по погребению, невыплата социального пособия на погребение; нарушение прав инвалидов в области трудоустройства и занятости; нарушение требований законодательства, предусматривающих выделение на автомобильных стоянках мест для специальных автотранспортных средств инвалидов (ст. 5.1-5.26. ч. 2 ст. 5.27, ст. 5.37-5.43 КоАП РФ).
В судах также могут рассматриваться индивидуальные трудовые споры по заявлениям работника, работодателя или профсоюза, защищающего интересы работника, когда они не согласны с решением комиссии по трудовым спорам, а также по заявлению прокурора, если решение комиссии по трудовым спорам не соответствует законам или иным нормативным правовым актам. Суды также могут рассматривать индивидуальные трудовые споры по заявлениям: работника - о восстановлении на работе независимо от оснований прекращения трудового договора, о переводе на другую работу, об оплате за вынужденный прогул и т.д.; работодателя - о возмещении работником вреда, причиненного организации; а также индивидуальные трудовые споры об отказе в приеме на работу; лиц, работающих по трудовому договору у работодателей - физических лиц, и лиц, считающих, что они подверглись дискриминации (ст. 391 ТК РФ).
Судебной защите подлежат личные неимущественные права и блага, под которыми понимаются охраняемые законом неотделимые от личности блага и свободы, не имеющие экономического содержания. Это принадлежащие человеку от рождения права и свободы - на жизнь и здоровье, честь и достоинство, личную неприкосновенность, личную и семейную тайну, частную жизнь, защиту деловой репутации, а также группа основных прав, принадлежащих гражданам в силу закона, - свобода передвижения, выбора места жительства, образования, авторские неимущественные права и т.д.
Способы защиты нематериальных благ различны, но все они преследуют одну цель - предупреждение или восстановление нарушенных прав. При нарушении прав и свобод нематериального характера они подлежат восстановлению независимо от вины правонарушителя. В этом состоит сущность гражданско-правовой защиты нематериальных благ.
Законодательные основы для применения гражданско-правовых мер судебной защиты чести и достоинства личности образуют правила, закрепленные в ст. 151, 152 и 1099-1101 ГК РФ. Гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности.